Юность моя - Харбин

Вспоминаются те весенние, яркие от солнца дни, когда харбинская публика широко справляла Пасху, везде был слышен звон церковных колоколов, и до позднего вечера по городу носились извозчики с визитерами, перед которыми открывались двери каждого дома. Девушки ждали кавалеров, все христосовались, хозяюшки дома угощали своих старых знакомых и друзей, как было принято тогда в Харбине. Все радовались Пасхе, яркому солнцу и приходу теплых дней.

Покровская церковь

Так продолжалось всю пасхальную неделю, но во вторник на следующей неделе наступал день, когда народ посвящал свое внимание усопшим - тем, кто не был с ними за праздничным столом. Наступал день Радоницы, праздник поминовения усопших. Всегда в этот день светило солнце. Уже с раннего утра от Свято-Николаевского кафедрального собора по Большому проспекту в сторону православных кладбищ направлялись маленькие автобусы, легковые автомобили и извозчики, но большинство людей шли пешком. Тянулась вереница людей и казалось, что весь город устремлялся туда, чтобы посетить могилки своих родных и знакомых, друзей. Люди шли нескончаемым потоком.

Первым на пути было старое Покровское кладбище, где помещалась величественная церковь в честь иконы Покрова Пресвятой Богородицы. Оно было небольшим, самым первым, где были захоронены заамурцы и другие защитники Харбина от "ихэтуаней" (участников боксерского восстания) в 1899-1900 годах, а также находилась братская могила воинов, участников Русско-японской войны, умерших в харбинских госпиталях, находились могилки первых строителей КВЖД и самого города Харбина.

В конце Большого проспекта находилось Новое Успенское кладбище с более поздними захоронениями. 29 июня 1907 года здесь произошла закладка каменного храма во имя Успения Божией Матери, а 22 ноября 1908 года церковь уже была освящена. Средства на постройку выдало Управление КВЖД.

Успенская церковь

На воротах Успенского кладбища была написана фраза из Евангелия: "Веруяй в Мя аще и умрет оживет". Само кладбище было открыто в июне 1902 года и располагало большой площадью. Там нашли упокоение десятки тысяч харбинцев, в том числе и мои родители. От ворот начиналась аллея, шедшая до церкви с колокольней. Пять священников по очереди ежедневно совершали панихиды на могилах кладбища. Здесь можно было найти могилы от самых бедных холмиков с деревянными крестами до фамильных склепов, часовен с красивыми витыми железными решетками, надгробиями в виде ангелов и других изваяний. Вдоль ухоженных аллей были посажены кусты сирени и черемухи, цветущие как раз на Радоницу и наполнявшие своим ароматом свежий воздух.

Кладбище в день Радоницы превращалось в место, где вместе с разносившимися песнопениями на могилках создавалась какая-то спокойно-торжественная обстановка, никто громко не разговаривал, как будто боясь нарушить тишину, в которой покоились умершие. А торжественность заключалась в том, что на могилках расстилались белые скатерти с угощением для каждого, кто подойдет и помянет усопшего, но от спиртного отказывались. Тропинки между могилами были заполнены людьми, шагающими от одной могилки к другой, родными приглашались священники для совершения панихиды, было много батюшек из всех церквей города с певчими, чтобы не отказывать никому. Кругом разносилось пение: "Со святыми упокой, Господи...", а у людей были приветливые, вежливые улыбки, ощущалась радость встречи давно не встречавшихся людей. В конце дня паломничество начиналось в обратном направлении, с чувством удовлетворения от исполненного долга.

Надо заметить, что во время так называемой культурной революции китайскими "хунвейбинами" в 1966 году Успенское кладбище было полностью разрушено бульдозерами и превращено в парк, а надгробные мраморные и гранитные плиты были использованы варварами на облицовку набережной реки Сунгари, многие плиты даже были уложены надписями вверх и по ним ходили прохожие. С Успенской церкви были сняты купола с крестами, а помещение использовано под комнату смеха. Было предложено перенести прах умерших на выделенное примерно километрах в тридцати от Харбина место для перезахоронения - кладбище Хуан-Шан, но в это время уже почти не осталось в Харбине русских, которые разъехались по разным странам, а большинство - на Родину, поэтому мало кому удалось перезахоронить своих близких, но оставшимися в Харбине русскими были перенесены церкви - Иоанно-Предтеченская и Борисо-Глебская, соединенные в один храм. В 1995 году китайским правительством была построена новая церковь Иоанна Предтечи, а также благоустроена территория.

Покровское кладбище постигла та же участь. Оно было снесено, на его месте построены высотные дома, которые позднее также были снесены и теперь там разбит парк. Был взорван Крест-памятник возле Покровской церкви и братская могила, но Свято-Покровский храм уцелел, сохранился до сего времени и еще действует как православная церковь. Но посещают его оставшиеся в Харбине русские люди пожилого возраста в количестве нескольких десятков человек, которых с каждым годом становится все меньше. Службы в церкви вел китайский священник отец Григорий Чжу с псаломщиком Михаилом Михайловичем Мятовым, который скончался 27 июня 2000 года. Сам отец Григорий во время культурной революции был репрессирован, провел 12 лет в каменоломнях на тяжелых работах, что подорвало его здоровье, но несмотря на все пережитое, он остался верен Православию и при первой же возможности стал служить в единственном сохранившемся в Харбине Свято-Покровском храме, объединив православную паству. Уже будучи тяжело больным, на инвалидной коляске, он стой ко переносил свой недуг и по мере возможности исполнял свой долг священника. После продолжительной болезни в возрасте 78 лет 21 сентября 2000 года отец Григорий Чжу скончался и был похоронен на православном русском кладбище Хуан-Шан, но китайские власти не разрешили отпевать его священнику из России и отпевание совершили сами прихожане. Так священник-китаец закончил свой тяжелый жизненный путь, не изменив православной вере. Мир праху этого стойкого в православной вере человека. Царство ему Небесное и вечный покой!

А Покровская церковь, лишившись своего пастыря, продолжает свое существование, поддерживаемая оставшимися прихожанами, но надолго ли?

Бывшая харбинка Н.Грачева-Мельникова, проживающая в Австралии, после посещения в 1998 году Харбина написала следующее стихотворение:

 
Неразумные люди, за что же
Обезличили город родной?
А в церквах - зала ужасов, рожи
Осквернили Престол наш Святой.

И кресты вы в безумстве сорвали
И на месте их звезды зажгли -
Это варварство будет едва ли
Украшеньем китайской земли.

И строителей этого края
Вы могилы попрали, кроша, 
И теперь на дорожках сверкают
Под ногами - кресты, имена.

"Спи, сынок дорогой" - мы читаем
И не смеем на надпись ступить
В этом парке, где громко играет,
А вернее, оркестр гремит.

В нашем мире побед и печалей
Все историю свято хранят,
А Харбин почему-то отдали
Тем, кто прошлого знать не хотят.

Но живые свидетели дышат.
Это тополь высокий стоит,
Помнит он, как подъезды и крыши
Русский зодчий с азартом творит.

И веселые пышные вязы
Все по-русски еще говорят,
А березки воздушные рядом
О харбинцах ушедших грустят.

Те деревья стоят, как свидетель
И как памятник правды живой,
Они гордо справляют столетье -
Харбина юбилей роковой.

Так и мои родители остались в земле харбинской, а над ними топчутся чьи-то ноги, попирая прах проживавших там русских людей. В Австралии выпущена уникальная книга бывшей харбинки Татьяны Жилевич (Мирошниченко), которая собрала многочисленные фотографии, оставленные ей отцом, который был фотографом в Харбине: "В память об усопших в земле Маньчжурской и харбинцах", а у меня остались только воспоминания о родных и пожелание им Царства Небесного.